— А ну, Толик, накорми людей! Как следует!

Доложил о прибытии связист группы, прапорщик Легостаев.

— Связь с Центром мне! — приказал Александр.

Прапорщик передал Черникову трубку спутниковой станции: — Связь устойчивая, проверял недавно! — Александр набрал номер. Командир отряда ответил:

— Катаев!

— Это Черников. Докладываю. Третий, основной этап боевой операции «Лесной пожар» успешно завершен. Банда Гасана численностью сорок семь боевиков полностью уничтожена. Освобождено десять рабов — шесть женщин, четверо мужчин. С нашей стороны потерь нет. Обнаруженные в лагере боеприпасы и взрывчатка готовы к подрыву. Разрешите вызвать вертолет для эвакуации группы без проведения четвертого, заключительного этапа — отхода в основной район эвакуации. Рабы обессилены, а тащить их на себе — терять время и силы, тем более что спокойно можно вылететь и из леса.

— Сколько, ты сказал, уничтожено боевиков? — спросил Катаев.

— Сорок семь!

— Откуда их столько взялось в лагере Гасана? Агент сбросил недостоверную информацию?

— Да нет, агент здесь ни при чем. В самом лагере действительно находилось тридцать восемь боевиков, считая главарей и не считая самого агента. Следовательно, в ходе штурма лагеря мы уничтожили тридцать семь «духов». Но к ним на помощь из аула Хубачи вышла группа, по уточненным данным численностью в пятнадцать человек. Десятерых бойцы отделения Кутепова уничтожили, пятерым, бежавшим с поля боя, в спину стрелять не стали. Дали уйти.

— Понятно! Поздравляю с успешным завершением операции. Всех бойцов представляю к наградам. Эвакуацию непосредственно из бывшего лагеря банды Гасана после подрыва взрывчатки разрешаю. Мне отправить к тебе вертолет Стрегунова, или сам свяжешься с ним?

— Сам свяжусь.

— Связывайся. И ставь ему задачу на перелет в Махачкалу, где вас ждет «Ту-134». Даст бог, к вечеру будете дома.

— Принял! До встречи, Дмитрий Викторович!

Черников переключил связь на командира экипажа «Ми-8»:

— Борт 306 вызывает Шторм!

— Слушаю тебя, Саня!

— Давай, майор, вылетай!

— Есть!

В 8.30 после подрыва склада боевиков прибывший «Ми-8» майора Стрегунова принял на борт бойцов спецназа и бывших рабов. Медленно поднялся над лесом, выстреливая тепловые заряды, предназначенные для защиты от ракет переносных зенитно-ракетных комплексов и, набирая высоту и крейсерскую скорость, пошел в сторону Махачкалы. Боевая операция «Лесной пожар» — последняя операция в карьере Александра Черникова — была завершена и теперь, находясь на борту «Ми-8», командир группы думал о том, как быстрее попасть в Чехию. Боевое прошлое с каждой минутой оставалось позади, а неопределенное будущее приближалось. Что ждало Александра впереди, не знал никто. Не знал и он сам, жаждущий встречи с возлюбленной и боявшийся этой встречи. Ничего в своей жизни не боялся Черников, а вот при мысли о встрече со Златой дрожал как мальчишка, впервые собравшийся на свидание.

Глава третья

Самолет приземлился в аэропорту города Пардубице по расписанию, в 14.50 местного времени. Еще на борту Александр Черников перевел часы. Долго он ждал этого момента, когда вновь сможет ступить на чешскую землю. Увольнение его из Вооруженных Сил затянулось до октября месяца. Командиром группы неожиданно назначили не майора Волина, а офицера десантных войск. Пришлось Черникову вводить десантника в курс дела. Несмотря на то, что последний прошел полный курс переподготовки, это отняло много времени. Перед увольнением Черникова за операцию «Лесной пожар» наградили третьим орденом «Мужества». Он стал полным кавалером данной высокой награды, что, впрочем, особых льгот ему не давало. Герой России — другое дело, но представление Катаева на присвоение Александру звания Героя в высоком штабе проигнорировали — видимо, был исчерпан лимит на Героев в этом году. Но как бы исправляя несправедливость, ему оставили в собственность московскую квартиру, хотя он имел жилье в Переславе. Александр продал эту квартиру. Жить в столице он не собирался, да и в Переславе тоже. Хотел в деревню, в собственный дом. Но только после того, как найдет Злату.

Оформление загранпаспорта отняло три месяца, затем Черникова свалил грипп, и три недели он провалялся в переславской квартире. Судьбой бывшей супруги не интересовался, но узнал случайно, что она вышла замуж за какого-то бизнесмена и уехала в Питер. И черт с ней. После болезни Александр получил визу, на что тоже ушел почти месяц. И вот только в середине марта смог вылететь в Чехию.

Пройдя досмотр и не задерживаясь в аэропорту, имея при себе только ручную кладь в виде дорожной сумки с бельем и туалетными принадлежностями, Александр вышел на площадку. К нему тут же подъехало такси. Черников открыл дверку:

— Добрый день!

Водитель, средних лет, приветливый мужчина ответил:

— День добрый, пан! Вы русский?

— Да!

— И вам, конечно, надо в Прагу?

— Нет, пан…

Водитель подсказал:

— Пан Лемарек.

— Нет, пан Лемарек, мне надо в местечко Бардовице.

— В Бардовице? — удивился Лемерек. — Вы едете к кому-то в гости?

— Можно сказать и так.

— Бардовице! Это у нас через Ческа — Тршебова, километров сто двадцать. Садитесь. Вам известны расценки?

— Нет.

— 25 крон посадка, 17 крон один километр и по 4 кроны за каждую минуту ожидания.

— Я плохо разбираюсь в нынешней валюте Чехии.

— Раньше служили здесь?

— А что это заметно?

— У вас военная выправка, которую не спрячешь под гражданским костюмом, неплохо говорите по-чешски… Значит, когда-то уже были здесь, и длительное время.

— Вы прозорливы. Да, я служил здесь в 83?84 годах.

— Обычно русские служили по три года, а семейные по пять лет!

— Но у меня служба сложилась иначе, и я не хочу об этом говорить.

— Значит, у вас нет крон?

— Нет. Доллары США.

— Вы можете обменять их и в аэропорту, но здесь невыгодный курс. Если вы не против, обменяете доллары по дороге.

— Конечно, не против.

Обменял Александр деньги в Ческе-Тршебове. Когда-то и здесь стояла советская войсковая часть, полк дивизии, в которой служил Александр. Обменяв 5000 долларов и получив сто сорок семь тысяч восемьсот шестьдесят шесть крон с копейками, точнее с геллерами, вернулся в такси.

— Курс сильно изменился. Когда я здесь служил, рубль меняли на 10 крон.

— Да, было время — замечу, не самое лучшее для нас, чехов. Тогда за ваш червонец давали двенадцать долларов.

Александр взглянул на водителя:

— Сейчас живется лучше?

— Да. По крайней мере, мы независимы и не строим утопический коммунизм. Мы просто живем, и неплохо!

— Я рад за вас.

Сложив кроны в портмоне, Александр откинулся на спинку сиденья и попросил водителя до конечного пункта поездки не беспокоить его. Против спокойной музыки в салоне он ничего не имел. Дорога до Бардовиц заняла 2 часа. У въезда в город водитель спросил:

— Куда вам здесь надо?

— Вы хорошо знаете город?

— К сожалению, нет…

— Тогда подъезжайте к железнодорожному вокзалу, это второй поворот по прямой. Второй светофор.

— Добже!

У вокзала Александр расплатился с водителем, выдав ему две тысячи двести крон, забрал сумку и попрощался с чехом:

— Счастливой вам обратной дороги, пан Лемарек!

— И вам приятного времяпровождения в Чехии!

«Шкода» отъехала, Александр закурил. Огляделся. Здесь, у вокзала, мало что изменилось. Те же аккуратные домики, брусчатка с водоотводами, чистота и порядок вокруг. Только магазинов стало больше да машин. И среди них не было российских марок, в отличие от восьмидесятых годов, когда чехи охотно покупали советские «Волги», «Жигули», собственные «Шкоды» и «Татры», немецкие «Трабанты». Сейчас по дороге проезжали все больше немецкие и японские автомобили, современные «Шкоды». Забросив сумку за плечо, Александр прошел в центр города, пообедал в ресторане. Выйдя на улицу, медленно пошел в сторону дома, где раньше жила Злата. Начало темнеть. Он подошел к подъезду, где в квартире на втором этаже они со Златой были так счастливы. Посмотрел на окна. В них горел свет. Там ли его возлюбленная? Возможно. И, наверное, не одна. Черников увидел домофон, нажал на кнопку нужной квартиры. Ответил ему незнакомый женский голос: